На берегах Ильменя
Точно широкая серебристая скатерть, расстилается на северо-западной окраине нашей Родины Ильмень-озеро. Низкие зеленые берега окаймляют его. Множество рек и речек впадает в Ильмень: и Мета, и Ловать с Полистыо, и Пола, и Шелонь с Мшагой, а вытекает из него Волхов.
Волхов соединяет Ильмень с Ладожским озером, а из Ладожского озера широкая Нева несет все эти воды в Финский залив — в Балтийское море.
Подобно другим славянам, жители Приильменья занимались земледелием, но озера и реки давали рыбу в таком изобилии, что рыболовство в этом краю было важным занятием наравне с земледелием.
„Новгородские люди у берегов Волхова брали рыбу руками, сколько кому надобно было", — говорит летописец, а в другом м'есте он сообщает, что рыболовы опускали в Волхов свои сети и с трудом вытаскивали их на берег, и бывало, что сети рвались под тяжестью груза: такое множество рыбы переполняло их.В былине о Вольге Вуслаевиче так говорилось о древнем рыболовстве:
Волхов соединяет Ильмень с Ладожским озером, а из Ладожского озера широкая Нева несет все эти воды в Финский залив — в Балтийское море.
Подобно другим славянам, жители Приильменья занимались земледелием, но озера и реки давали рыбу в таком изобилии, что рыболовство в этом краю было важным занятием наравне с земледелием.
„Новгородские люди у берегов Волхова брали рыбу руками, сколько кому надобно было", — говорит летописец, а в другом м'есте он сообщает, что рыболовы опускали в Волхов свои сети и с трудом вытаскивали их на берег, и бывало, что сети рвались под тяжестью груза: такое множество рыбы переполняло их.В былине о Вольге Вуслаевиче так говорилось о древнем рыболовстве:
Скажет Вольга сударь Вуслаевич:
„Возьмите топоры древорубные.
Стройте суденышко дубовое,
Вяжите путевья шелковые,
Выезжайте вы на сине море,
Ловите рыбу семжинку и белужинку,
Щученьку и плотиченьку,
И дорогу рыбку осетринку
И ловите по три дни и по три ночи".
Ловили рыбу обыкновенно неводами, а в небольших речках бредниками (сетями) и удочками, но чаще всего ставили через речку ез, то есть перегородку из прутьев или кольев. В этой перегородке делались отверстия, из которых рыба попадала в плетеную сумку — кошель. Такой кошель назывался „вершей". В верше рыба оставалась до тех пор, пока рыбаки не выбирали улов.
Рыбой питались. Она годилась не только для домашнего употребления, но и для торговли. Бе меняли на хлеб и другие товары и продавали на рынке. Недаром в былине о Вольге Вуслаевиче упоминается „дорога рыбка осетринка"; следовательно, за осетрину платили больше, чем за другую рыбу, она ценилась особо.
Но как сохранить рыбу надолго? Очевидно, надо ее засолить, — необходимо добыть соль.
В селения Руса, расположенном недалеко от Новгорода, при слиянии речек Поруси с Полистью, находятся соленые озера, да и вся сырая болотистая почва этих мест насыщена солью. Здесь рыли колодцы, выкачивали из них соленую густую жидкость. Около колодцев устраивали печи, на которые ставили большие железные котлы— „салги" или сковороды — „црены". „Салги" и „црены" наполняли густой соленой жидкостью.
Рыбой питались. Она годилась не только для домашнего употребления, но и для торговли. Бе меняли на хлеб и другие товары и продавали на рынке. Недаром в былине о Вольге Вуслаевиче упоминается „дорога рыбка осетринка"; следовательно, за осетрину платили больше, чем за другую рыбу, она ценилась особо.
Но как сохранить рыбу надолго? Очевидно, надо ее засолить, — необходимо добыть соль.
В селения Руса, расположенном недалеко от Новгорода, при слиянии речек Поруси с Полистью, находятся соленые озера, да и вся сырая болотистая почва этих мест насыщена солью. Здесь рыли колодцы, выкачивали из них соленую густую жидкость. Около колодцев устраивали печи, на которые ставили большие железные котлы— „салги" или сковороды — „црены". „Салги" и „црены" наполняли густой соленой жидкостью.
